Живой и хлесткий, как жизнь, товарищ Чуковский Корней.

Спасибо.

Честно говоря, я даже не знаю, как начать рецензию. В последней главе этой книге Корней едко рассуждал о канцелярите и его вхождении в нашу жизнь. Примером служит уже известный нам случай, когда к хныкающей девочке подходит взрослый и нежным участливым голосом спрашивает: "по какому вопросу плачете?". Вот и у меня сейчас мнительный страх, что мои пальцы и глаза впитали весь образчик канцелярита, и вот сейчас я буду четко отщелкивать слова, каждое существительное ставя в творительный падеж.

Мне нравится. В Книге история и России, и языка. Объектом всех холиваров является тема иностранных заимствований, сокращений, внедрение сленга, просторечия и макаронической речи.

В пору своей молодости я выспренно стенала, хватаясь за стены: ооо, сколько же слов в тебе, русский язык, и сколько же грязи впитываешь в себя, о, мой живой и великодивный.

Корней донес до меня когда-то выстраданную мысль: не бойтесь того,что происходит в языке. Он умный, и сам разберется -что оставить, а что временно "поносить" до следующего века.

Смешно было читать о нововедениях языка в его время. Слышал бы товарищ Чуковский о новых словах сейчас. Мне действительно была бы любопытна его реакция.

спасибо!

Как внезапно и приятно быть первым читателем книги на лайвлибе!

Прежде всего, хочу сказать, что это первая бумажная книга, прочитанная за год - мерси моей коллеге. И, как она справедливо заметила, обложка этой книги является редким образчиком того события, когда иллюстратор действительно читал произведение. Все, что нарисовано, соответствует сюжету.

Эту книгу можно любить за многое, меня намертво прикрепили к себе паролошадь и метлокот. При этом я отношусь к паропанку с интересом, но без вожделения.

Вообще в британском фольклоре есть множество персонажей, которые дошло до нас благодаря экранизациями и книгогизациям? Как это правильно назвать?

Нам известен легендарный Джек Потрошитель, не менее маньячный и неуловимый Суинни Тодд. Эта книга витиевато преподнесла нам Джека Попрыгунчика.

Смотришь на имя - и кажется, будто это такой фермерский сынок, рубаха-парень, простой, умеренно работящий, с тягой к элю и всяческим шалостям.

Товарищ Марк Ходдер жестко окунает и вертит им, листая им истории и события. И даже неизвестно, кто тут больше страдает.

А сколько в книге известных прошлых жителей и литературных героев!

Вся книга наполнена действием. Ты ее открываешь -- и стремительно падаешь в мир совсем не чопорный викторианцев с паровыми машинами и гоглами. (ну вот последнее -- это лично мои сладострастные мечтания)

Это фантастически прекрасно. Скорее бы, скорее перевели оставшиеся две части.

В детстве у меня была схожая по жанру книга, только в ней фигурировали вопросы, направленные на эрудицию и технократические знания через литературных и киногероев. Теперь мечтаю найти и перечитать ее

Я филолог. Это значит, что литература влилась в меня чуть ли не с рождения, и продолжает увиваться за мной и сейчас, и, думаю, пожизненно. Вся моя память пересыпана каким-то событиями, фактами, очерками, критикой, домыслами и фантазиями. Когда-нибудь я придумаю себе флай-леди для мозгов и буду счастливый сам-себе-каталогизатор.

Но пока все знания находятся в хаосе, но в алфавитном порядке.

Этак книга - для подростка, героем которой и является товарищ Гена, парень сообразительный, искренний, но влюбленный куда больше в математику и реальность. Написано легко и хорошо. Я освежила некоторые сведения, что-то вообще впервые узнала (например, про черновые заметки "Золотой рыбки" Пушкина).

в общем, книга вдохновила на дальнейшие изыскания. Сейчас вот задумчиво качаю Марка Твена (и попутно внезапно узнаю, что это -- псевдоним)

Всю книгу терзает вопрос: "Что такое "телетайп"? То есть, как-то я его себе представляю, но неубедительно.

И да. Сначала позавидовала тем, кто слышал эти радиопередачи, потом подумала и уже позавидовала себе. Честно говоря, советские аудиопостановки чаще всего угнетали меня своей звонкой неправдоподобностью. Голоса хорошие, эмоции -- правильные, а слушается с ужасом. (Хотя, наверное, дело в том, что я совершенно не воспринимаю информацию на слух, оберегая себя от аудио и видео )

Все, книга оборвалась через переплетение тропов. Где-то впереди маячит вторая часть и советские радиоголоса моего чтения.

С интересом смотрю за тем, как скачет ритмика вкусового ощущения по всей этой серии.

Скажу сразу - книги, имеющие в себе Петербург (да-да, именно так, это не косноязычная раза!), сражу же получают +1 от меня.

Первая книга ворвалась в мой какой-то летний и душный день, с тоской заставив мечтать о Питере (не жила я тогда еще тут). Тогда я открыла карту и завистливо сверяла географические названия с яндексом, вторая и третья тоже даровали свои прелести. Хотя третья книга меня несколько разочаровала, к этой подходила с подозрением.

Да, это легкое чтение, пронизанное летом (вот честно, почувствовала!).

У нас снова тут задорные герои, и, о, Лукас! Спасибо тебе большое за прекрасную Анну-Мари -- ее язык - это чудесно! Как ты так смогла собрать воедино и гладко всяческие пословицы и прибаутки?

Про напиток богов. Может быть, кто-нибудь смотрел замечательный мини-сериал от BBC про Алису в стране чудес? В нем тоже была сцена с изъятием человеческих эмоций. Как-то мне было боязно представлять то, что книжное и сериальное похоже.

Кстати, адрес, указанный в книге, находится недалеко от того места, где я живу, буквально 3 километра. Мне уже хочется дождаться теплого сухого лета (это локальный питерский оксюморон) и сбежать в те светлые дворы.

Я удивлена тому, что автор уже чуть ли не 10 лет, как переехала, но город до сих пор помнит.

Книги важные нужны, и даже такие легкие. Лукас частично касается этого, говоря, что из-за приобретенного снобства мы отказываем себе в интересной литературе, ибо "если интересно, значит, не развивает". И мы давимся-давимся философскими трактатами и энциклопедией по геодезии, например.

Так вот. Книги Лукас, пронизанные летом, ветром, действием и любовью -- это очень нужное и важное. Без ума, но с сердцем. Спасибо!

Ух ты, как ошеломительно.

Прежде всего хочу сказать, что мне нравятся те романы, которые описывают происходящую в них действительность с позиции сразу нескольких героев.

Книги -- это не жизнь, в них обычно настолько точно и веско подается одна точка зрения, что ты или переживаешь главному герою, или осуждаешь его, видя все действия исключительно из глазниц его слов.

Товарищ Аласдер Грей (которого я все пытаюсь прочитать, как Алистера Кроули) дает нам интерроман, в котором ситуация рассматривается с двух точек, причем в самом начале книги он дает ненавязчиво дать понять нам это.

Завязка удивляет нас событием, которое с одной стороны чудовищно -- напоминает о вивисекции, клонировании, некромантии и еще о чем похуже, с другой же стороны - чудодейственно -- к жизни возвращается человек, который стремительно взрослеет мозгом. Мне очень нравится единение этих двух слов, они прямо как любовь и ненависть, но звучат куда как более похоже.

По сути, тут три с половиной героя, которые взаимодействуют друг с другом на самом деле, как молекулы -- хаотично сталкиваясь в воздухе с разной периодичностью. Что дает такое столкновение? Ох, не только вербальность и новые позы для страниц, не только...

Мне нравится вся эта неправдоподобность, которую окунули в вымысел и человеческие чувства.